Далия сняла лохмотья с изможденного тела своего деда. Она разорвала на куски его рубашку и, смочив тряпки водой, нежно стерла грязь с груди и лица старика. Она омыла края глубоких разрезов, изуродовавших тело деда и образовывавших какие-то непонятные символы. Затем она отнесла холодный труп в переднюю спальню. Первые лучи солнца залили краской утреннее небо, в то время как Далия положила тело на кровать и накрыла простыней до самого щетинистого подбородка. Она легонько поцеловала погибшего в лоб и поплелась к хижине за домом.
Далия положила на место садовые ножницы, взяла лопату и отправилась в лес за городом, неподалеку от сада. Шагая по еще не очнувшемуся от сумрака полю, она едва могла думать — так измучена она была ночной вылазкой. Вдруг она поймала себя на том, что с любопытством разглядывает лопату деда. Он владел ей много десятков лет, но инструмент скорее служил целям эстетическим, нежели практическим; изощренные иероглифы украшали темную древесину черенка, уходя ниже к лотку из слоновой кости. Сам лоток был узким и заостренным, а на его поверхности были мелко выгравированы узоры из цветов и виноградных лоз.
Это был удивительный инструмент, и за свои двенадцать лет Далии ни разу не доводилось видеть, как дед им работает.
Она вышла на поляну, когда солнце уже начало подниматься из-за горного хребта. Далия дважды разметила место под могилу — два метра на полтора, — вонзила во влажный грунт костяной штык лопаты и вывернула первую кучку земли. Все утро она копала могилу для деда, стараясь не задеть корни и не навредить окружающим растениям. Отбрасывая землю в сторону, она опускалась все глубже и глубже.
Примерно в полдень она остановилась, чтобы передохнуть. Далия вылезла из ямы вся в грязи, волосы ее прилипли к вспотевшему лбу. Прошло несколько минут. Девочка наслаждалась прохладой легкого ветерка, пробивавшегося сквозь ветви, восстанавливала силы и слушала пение птиц. Но ощущение умиротворенности оказалось недолговечным.
Послышался топот чьих-то торопливых шагов и треск веток под ботинками. От испуга у Далии скрутило живот, она вскочила на ноги, выставила перед собой лопату и приготовилась обороняться. Стоя на куче земли, она вглядывалась в лес, стараясь найти источник звуков, но на глаза ей попадались лишь изменчивые тени подлеска и качающиеся на ветру ветви.
Внезапно из кустов вывалился Истантен. Далия вздрогнула и отскочила назад от неожиданности, но ей удалось удержать равновесие и не упасть в яму.
Мальчик согнулся пополам, пытаясь отдышаться, с хрипом заглатывая воздух.
Далия воткнула лопату в землю и положила руку ему на плечо.
— Что случилось? — спросила она.
Мальчик, все еще тяжело дыша, взглянул ей в лицо и указал в сторону города на западе. Другой рукой он прикоснулся к горлу и издал низкий гортанный звук.
Далия присела на колени и посмотрела мальчику в глаза, скрывавшиеся под мокрой от пота челкой.
— Они нашли дедушку?
Мальчик не ответил и, прерывисто дыша, продолжал указывать трясущимся пальцем в сторону Мидлвика.
Далия вскочила и помчалась через кусты. Ветки и дикие лозы цеплялись за ее волосы и одежду. По дороге к селению, спотыкаясь на бегу о камни и оголенные корни, она все же ни разу не упала. Не обращая внимания на усталость и огонь в легких, она как ошпаренная выбежала из леса, порывисто дыша. Она перепрыгивала через заборы и сломя голову неслась по огородам, поднимая в воздух комья грязи. Понурив голову, опустив ноющие руки и стараясь не обращать внимания на глухие удары сердца, она шла по улицам, виляя между людьми, телегами, повозками и скотом, пока не завернула за угол к дому деда.
Одинокий неприметный дом стоял в самом конце пустой улицы. Волна облегчения накрыла Далию, подобно внезапному дождику. У девочки подкосились ноги, и она рухнула прямо на мостовую. Некоторое время она сидела, не двигаясь, тяжело дыша, с заплаканным лицом и спутавшимися волосами. Девочка смотрела на дом, радуясь долгожданной передышке.
Внезапно на дорогу опустилась тень такая широкая и длинная, что ей показалось, будто солнце скрылось за тучами. Далия обернулась, и в животе у нее зашевелился липкий ком страха.
Одетый в по-королевски богато украшенные одежды Стретвангер навис над ней, как старый дуб. Его лицо было скрыто под темными складками капюшона, из-под которого торчал его волевой подбородок, точно гранитный булыжник на обрыве. Свободная одежда делала его на вид еще крупнее, несмотря на перетянутую поясом талию. Далия подумала, что если этот кусок толстой лакированной кожи расстегнуть и повесить вертикально, то пояс окажется выше нее. Несколько солдат, среди которых были Харрингер и его закованный в черную броню товарищ, вытянулись по струнке за спиной огромного епископа.
Он наклонился, захрустев суставами, мягко ухватил Далию за руку, плавно приподнял и поставил на ноги.
— Твой дед дома, девочка? — спросил он с нетерпением в голосе.
Далия убрала с лица прядь волос. Жгучий взгляд Стретвангера до смерти напугал ее, и девочке только удалось в ответ покачать головой. Епископ не обратил внимания на немощный жест и продолжал сверлить Далию глазами. Дрожащими пальцами девочка показала на западный лес.
— Он в саду, — пискнул она, — где вы его оставили.
— Умный ответ, дитя, но не тот, что мне нужен. Твой дед куда-то подевался прошлой ночью, — он мельком взглянул на дверь дома. — Но у мертвых ноги плохо двигаются, так что я не думаю, что он далеко ушел.
Он ухватился пальцами за испачканный землей рукав Далии и внимательно изучил следы грязи на ее тунике и штаны. Епископ скривил губы в скупой улыбке.
— Ты видела его?
— Нет, кажется…
Стретвангер кивнул в сторону дома.
— Можно нам поискать его здесь?
Далия сделала шаг сторону дома и вышла из тени огромного епископа.
— Нет, — ответила она.
— Ах, как невоспитанно! — язвительно воскликнул гигант, и из темноты его капюшона раздался приторный смешок.
Обернувшись, он отдал команду стоящим в ряд солдатам, которые тут же двинулись к дому. Стретвангер невозмутимо последовал за ними, обойдя крохотную девочку.
Слова сами слетели с языка объятой гневом и ужасом Далии.
— Это… это неправильно! То, что вы сделали с этими людьми, сделали с нами, — неправильно!
Стретвангер жестом остановил солдат. Он повернулся к ней боком и начал говорить, взирая на Далию через плечо.
— Незачем стаду ведать о делах пастыря. Не беспокойся, мы очистим эту страну.
Сердце девочки было исполнено смятения, которое затем уступило место гневу.
— Вы неправы, — в ее словах чувствовалась горечь обиды.
— Детям не место в политике, — пробормотал гигант, пожав плечами, а затем дал солдатам отмашку.
Воздух наполнился звоном стали: солдаты с мечами наголо окружили дом и высадили переднюю дверь, что стоило им немалого труда.
— Проверьте шкафы и обыщите чердак! В сарае не забудьте посмотреть! Тело должно быть здесь, и я хочу, чтобы его нашли.
Ополченцы вломились в дом.
— Кровь! — кричал им вдогонку епископ. — Раны на теле нечестивца еще кровоточат. Ищите пятна крови, они должны быть темные, запекшиеся.
С улицы Далия слышала звуки бьющейся посуды и треск досок. Скрестив руки на груди и повернувшись к солнцу спиной, Стретвангер наблюдал за обыском дома. Стоя на лужайке, он неуклюже покачивался на каблуках.
Капельки пота, стекавшие со лба, попадали Далии в глаза. Оцепенев от ярости, она даже не моргала. Соленый пот жег глаза, превращая окружающий мир в череду клякс, но она не упускала из виду огромного человека, наблюдавшего за погромом в доме ее деда. В ее доме. Она слышала, как солдаты ворошат обитель ее воспоминаний, источник ее утешения, единственное место, которое она могла назвать своим домом. Девочку трясло от ярости.
Она подняла с дороги тяжелый камень с острым углом. Сжав зубы и нахмурившись, она оценивающе оглядела спину Стретвангера. Она сжала камень с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели, и зашагала к епископу, уставившись в точку всего в паре дюймов над поясницей великана, в которой будет проще всего сломать ему хребет. Далия быстро шла по мостовой, и хотя звуки ее шагов были слышны, Стретвангер не оборачивался. Приблизившись к нему на расстояние вытянутой руки, Далия подняла камень повыше и, стиснув его еще крепче, приготовилась нанести удар.
Но стоило ей замахнуться, как из дверей показался Харрингер. Он оставил меч в ножнах, а пальцы его покрывал узор порезов и следы заноз.
— Мы нашли кровь старика на простыне, — сказал он.
Епископ чуть разжал губы.
—Кровь? — это слово прогремело из-под его капюшона, подобно барабанной дроби. — И?
Харрингер не осмелился взглянуть громадному человеку в глаза и вместо этого принялся старательно разглядывать землю под ногами епископа.
— Но тела там нет. Мы обыскали дом сверху донизу.
Далия нахмурилась. Она бросила камень и отступила назад. Стретвангер несколько мгновений не произносил ни слова, а затем развернулся на каблуках и уставился на девочку. Он раздирал ее душу на куски своим ледяным, начисто лишенным каких-либо эмоций взглядом из-под тени от капюшона. Затем он сглотнул с легким кивком.
— Ладно, — пробормотал он и, оттолкнув девочку в сторону, быстро зашагал обратно в город.